До «Нового Света»

До Камарильи, Саббата и до европейцев уже существовалото, что ныне именуется Нью-Йорком. На островах около Атлантического океана племена Махикан и Манси были на вершине своего могущества, в то время как Конфедерация Ирокезов только формировалась на материке. Это был конец 16-го столетия, племена Ирокезов и прочих более зависимых племён предположительно объединились около 1570 года, единые в своём решении отринуть пути каннибализма, чтобы прекратить постоянные кровавые войны благодаря вождю Гайвате.

До прихода европейцевсобратьев было мало, и они были сильно разбросаны по территориям обоих Америк, существуя изолированно и не встречаясь. Люпины были более заметны и известны аборигенам, позднее из-за ошибки обозванных - «индейцами», и даже приветствовались ими. И хотя люпины были не настолько разрушительными как собратья, они тоже приносили свои проблемы. Они были глупой и дикой расой, склонной к большему и более бессмысленному насилию, чем даже самые варварские племена людей. Старейшины рассказывают, что их всегда описывали более как наполовину человека и наполовину зверя, а не человека, который принимают форму зверя, как обычно и представляется оборотень современному собрату.

Когда первые собратьяв 17 веке прибыли в Америку, мудрые соплеменники описывали их как «духов воплоти» или воинов прошлого, вернувшихся из загробной жизни. Некоторые даже подозревали, что они солдаты, которых покинули и предали собратья по оружию, обрекая их на голодную смерть. Этим они и объясняли, почему вернулись пить кровь живых. Не ошибайтесь – эти первые собратья были не из породы аборигенов, но даже старейшины не могут вспомнить их истинный облик, чтобы определить, откуда все же они пришли. Они, конечно же, не были настолько вездесущи и неуловимы, но добрая половина тогда ещё молодых собратьев рассказывала слухи друг другу о старших, но мало сталкивалась с ними лично. Как и люпины, эти собратья были голодны и жестоки, не в пример просвещенным собратьям современных ночей.

Старшие были постоянно охвачены жаждой крови, а их гнев мог сделать их великими противниками. Десяток людей должен был работать вместе, чтобы поразить такое существо. Мало кто из представителей благородных кланов мог провести этих «монстров» и заставить их сражаться с люпинами, в надежде ослабить одних или уничтожить других, чтобы уйти от погони и избежать конфликта самим. Хотя даже тогда люпины и собратья были самыми смертельными врагами. Мало кто из шаманов Ирокезов обладал достаточным опытом столкновений с собратьями или осведомлённостью о люпинах, чтобы разбираться в них, чаще всего они просто разделяли «духов» на защитников и разрушителей. Иронично, не правда ли? И те и те, как правило, путешествовали за племенами, когда племена кочевали с место на место.

Собратья того времени охотились на племена, как племена охотились на зайцев или бобров. Вспомните, что Ирокезы были самым оседлым племенем региона, занимались аграрным хозяйством и укрывались во время зимы в постоянных убежищах. Они были не кочевыми индейцами, это сделало сосуществование с собратьями особенно тяжким для них. Они не могли просто уйти, они слишком много вкладывали в своё хозяйство. Многие из угнетаемых деревень пытались даже умилостивить «злых духов», оставляя жертвенное мясо на ночь за пределами поселений. Или ставили охранников, которые должны были предупредить их об опасности, услышав звуки хищника, пока остальные спят.

Больше всего историй о собратьях дошло именно в устных сказаниях. Вероятней всего жертвенное мясо съедали волки или лисы, а несобратья в образе животных. Всё равно мы понимаем, что пути людей отличаются от путей животных и от путей собратьев, в каждой истории есть доля истины. Первые собратья, которых могли вспомнить по именам, пришли не из-за моря или с округи, а как пришельцы из других племён с юга и запада. Многие предполагают, что они были из племён современного штата Висконсин и побережья реки Миссисипи. Их имена были: Сияющий Олень, Ясный Медведь и Бледный Волк.

Хотя Ирокезы распознавали их и понимали истинную природу этих странников, они были удивлены, насколько относительно спокойно хищники вели себя. Они не имели ничего общего с теми рыщущими ночными злодеями, которые охотились по ночам в их поселениях, хотя они и были одного и того же вида, но другого мышления и, видимо, поведения. Эти собратья объясняли разницу между собой и движимыми своим внутренним Зверем монстрами, что мучили Ирокезов. Они обучили некоторых аборигенов знаниям об истинной природе собратьев, о балансе между Зверем и Человеком, о борьбе, которая идёт между ними каждую ночь.

По этой причине, можно подозревать, что эти собратья и покинули Европу, где шла борьба между молодой образовавшейся Камарильей и Саббатом, напоминающая внутреннюю борьбу, которая идет в каждом из собратьев. Но они избегали не только войны, власти старейшин Камарильи или же крестового похода Саббата. Также они уходили от правил, традиций и законов, которые навязывали собратья, и, безусловно, от пылающих огней Инквизиции. Собратья шепчут, что они принадлежали к мифической организации Инконню. Возможно, им просто было наплевать на любую из сект. Результатом конечно стало раскрытие местному населению о существовании Проклятия Каина.

Когда теневая Европа была наполнена проклятыми, Северная Америка оставалась свободной от их влияния и гнёта до начала 17-го столетия. К примеру, Бледный Волк расценивался в нескольких историях как лидер и старейшина, на которого равнялись другие собратья. Точных данных о его внешности не сохранилось, но о его имени можно сказать, что он уже был мёртв, когда познакомил с собой аборигенов. Так как состояние вампиризма считалось результатом проклятия Христианского Бога, оно точно не воспринималось так среди Ирокезов. Но здесь не всегда были собратья, они пришли откуда-то ещё.

Форт Оранж и Нью-Амстердам

Нью-Йорк не был изначально английской колонией, как многие малообразованные индивидуумы могут подумать. Изначально он был голландским аванпостом, известным как Форт Оранж, который позднее вырос в посёлок Олбани. Через год после основания форта голландские торговцы, которые финансировали колонизацию, построили новое поселение – Нью-Амстердам, на самом севере острова Манхеттен. Вся земля, которую ныне занимает центр города, была куплена у местных дикарей всего за 60 голландских гульденов, на современные деньги это 26 долларов.

Поселение становилось год от года всё более перспективным, и промышленная Голландия основала ещё несколько поселений по течению реки Гудзон. Конечно, Голландия, движимая только финансовым благополучием метрополии, не имела реальных стимулов вкладываться в долгосрочное развитие «Нового Света». Мотивы гудзонского поселения были коммерческие, в противоположность аграрной политике. В результате, колония была относительно заселённой, но без развитой инфраструктуры.

Любой изучающий историю собратьев немедленно сообщит, что это - идеальные обстоятельства для жизни вампира. Хотя ни один собрат не путешествовал с капитаном Гудзоном в его экспедицию от Голландской Ост-Индской Кампании в 1609 году, любой из них был, без сомнения, осведомлен о его путешествиях. Действительно, когда амбициозный Гудзон прошел под парусами всю реку, носящую теперь его имя, и сделал множество открытий, по возвращении в Голландию он остановился в английской колонии Дармуте, где английский губернатор фактически перекупил и первооткрывателя, и его людей, предупредив, что отказаться он не может, и что он теперь будет воздерживаться от дальнейших экспедиций, направленных на прославление любых других государств, кроме Англии.

Это, конечно же, не стало сюрпризом, особенно если вспомнить тот факт, что материальное благополучие служило таким популярным мотиватором в течение всего Века Великих Географических Открытий. Нужно быть слепцом, чтобы не заметить свидетельства детей Каина, управлявшими этими процессами. Конечно же, они были заинтересованы в дальнейших путешествиях Гудзона. Через некоторое время стали собираться пошлины с проходящих через Гудзонов пролив торговых судов, но это не покрывало всех издержек путешественника. Поэтому он получил крупную финансовую помощь от 5-ти богатейших дворян региона, 13-ти независимых купцов, среди которых были первые из Тремер на американской земле, а также от Московской и Голландской Ост-Индской Кампании. Он продолжил собирать средства, продавая карты и информацию. Первая запись о правителе города восходит к 1608 году, принцу Форта Оранж Носферату Ностокету.

Башня из Слоновой Кости и история кланов

Башней из Слоновой Кости называется домен Камарильи – Нью-Йорк, прозванный так из-за того что технически и фактически доменом являлся только район Манхеттен. Будучи центром города,почти весь состоящий из высотных зданий и белоснежных небоскрёбов, самый обустроенный, благополучный и безопасный из островов – районов города. Титул принца в Нью-Йорке поддерживается ценой постоянной борьбы и испытаний, решимость принца проверяется еженощно. Хотя домен на Манхеттене включал в себя, вероятнее всего, даже больше членов Саббата, чем Камарильи, у домена Камарильивсегда былотри основных столпа власти, три несокрушимых бастиона, которые и основала ныне погибшая принц Михаэла.

Вентру Михаэла давно заметила что Саббат, сделавший город своим убежищем и доменом, оставил и не контролирует некоторые аспекты жизни, сферы влияния в мире смертных. Биржа Уолл-Стрит была в значительной части свободной от влияния собратьев. И Михаэла решила рискнуть. Во время коллапса американской экономической системы в 1929 году, более известной теперь как Великая Депрессия, она покинула свой старый домен в штате Пенсильвания и перебралась в Нью-Йорк, чтобы установить новый порядок. Все считали её безумной. Как можно было связать себя экономически, вложившись в город и прожить остаток своих дней в центре вражеской территории. Это было в то время, когда Саббат только наслаждался Чёрным Четвергом и Депрессией – настоящим банкетом для них. Саббат традиционно игнорировал Уолл-Стрит, поэтому поначалу не заметил действий Михаэлы.

К концу Депрессии Михаэла была уже мультимиллионером. Она купила достаточно акций корпораций и ценных бумаг по заниженным ценам,а позже они вернулись к своей настоящей стоимости. Затем Нью-Йорк всегда воспринимался городом Вентрую. Неудивительно, ведь в одном месте сосредоточилось огромное количество денег и влияния. Город грациозных зданий, ставший эталоном стиля для многих городов по всей Америке, всегда привлекал к себе внимание амбициозных Вентру. Но всё равно лишь сотрудничество с другими кланами сделало возможным противостояние престола Михаэлы Саббату в городе. К тому времени, когда Саббат заметил присутствие Камарильи на своей территории, было уже слишком поздно от неё избавиться.

Не то чтобы он не пытался. Было очевидно, что Саббат имеет численное превосходство в городе. Для своей защиты Камарилья оставила попытки контролирования других районов и отступила на остров Манхеттен, где она могла наблюдать за своим противником и отвечать ему, когда требуется. Естественная защита вроде реки Гудзон мало что значила в век машин и огнестрельного оружия, гораздо эффективнее работали система скрытых камер и наблюдения, установленная Носферату, полиция подконтрольная Вентру и магия Тремер, способная отразить любую атаку поблизости от своих капелл. В 80-ых годах, вампирская перенаселённость стала проблемой, так как около 100 собратьев основали свои убежища на Манхеттене.

Город был слишком ценен, чтобы его можно было просто так отдать Саббату, Михаэла принимала любого, кто способен был постоять за себя и вкладывался в регион материально. К середине 80-ых в секте случился раскол, она обратила свою агрессию сама на себя. Дети поражали своих сиров, старейшины диаблеризовали своих восставших потомков, вендетты процветали в убежищах Камарильи, даже Элизиум был залит кровью. Михаэла, чтобы урегулировать обстановку и стабилизировать ситуацию, объявила себя единоличным хозяином Нью-Йорка - принцем, ведь до этого она просто довольствовалась уважением старейшины и как член клана Вентру, защитника собратьев.

Это заявление Михаэлы преодолело антипатию враждующих фракций и семейств, которые полагали, что она просто стремиться к личной власти, опасаясь потерять свободу. В своём роде Вентру действительно желала этого. Но для того чтобы сдерживать Саббат и примирить все враждующие стороны, она была вынуждена пойти на этот шаг. Её потомки обратили себе множество потомков, которые, будучи лояльны только ей, стали за неё горой, и теперь клан Вентру действительно представлял реальную силу, способную навести порядок и нанести поражение Саббату. Михаэла была намерена сохранить свой пост. Она обратилась к Совету Камарильи, целью которого также было сохранение Нью-Йорка под своей властью.

Вместо того чтобы наказать Михаэлу и приговорить её обращённых потомков к смерти, замеченных во многих бесчинствах в городе, которые многие описали как действия Чёрной Руки – злейшего врага секты, Совет поддержал её тактику действий по сохранению порядка любыми способами, не угрожающими Маскараду. Клан Тремер тоже поддержал Михаэлу. Капеллы совершили прорыв и значительно увеличили свои архивы, доведя уровень знаний о сверхъестественном почти до твердыни клана в Вене. Это стало возможным благодаря значительным финансовым вливаниям, позволившим колдунам преследовать свои цели практически где угодно.

Наконец осознав, что их образу жизни угрожает лишь внешняя сила, собратья Камарильи ополчились против Саббата Тем ни менее, существование в качестве принца было настоящей пыткой для Михаэлы. Чёрная Рука испытывала на прочность и штурмовала границы Манхеттена буквально каждую ночь, а потомкиМихаэлы, что насчитывали тогда одну треть от вампирского населения, осуждали за нерешительную осторожность. Собратья города желали её защиты, но требовали, чтобы она оставила их в то же время в покое. Многие потомки и из линии Михаэлы погибли, защищая интересы Камарильи в последующих сражениях с Саббатом, проявляя героизм достойный клана Вентру.

Три Опоры (история кланов)

Первыми шагами Вентру стали переговоры с уже проживающими собратьями, от которых ей была необходима информация и поддержка. Встретившись с двумя её представителями, впоследствии ставшими бессменными примогенами своих кланов – Иветт «Великолепной» и Картером Вандервейденом, она получила представление о тактике и расположении саббатитов, их силах и слабостях. Михаэла приступила к действиям. Она договорилась о разделе сфер влияния с Тореадор и Малкавиан, которые должны не мешать Вентру, планировавшим взять под контроль институты власти и сдерживать Саббат. Сами же кланы должны были развивать домен, направляя все свои ресурсы на инновацию инфраструктуры и создания благоприятной обстановки для переселения новых камарильцев.

Основой могущества, богатства и влияния для Вентру стала экономическая биржа Уолл-Стрит, бастион мировой экономики и центр финансового сектора Соединённых Штатов Америки. Собратья, обосновавшиеся в данной области, пожинают баснословные прибыли, затрачивая минимум усилий, и естественно, яростно защищают свой домен от посторонних. Благодаря миллиардам долларов, Михаэла и её многочисленные потомки, покупали полицейских и городских советников, судей и инспекторов, быстро взяв под контроль основные рычаги контроля городской жизни. Михаэла создала большое количество потомков, которые стали её лейтенантами и телохранителями, многие из которых погибли в последующей борьбе с Саббатом и друг другом.

Убедившись в возможности подобного переезда, некоторые собратья Камарильи последовали примеру Михаэлы и перебрались в Нью-Йорк. В 40-ых годах Клан Тремер тоже включился в гонку и влез в феномен Уолл-Стрит, используя полученные доходы для финансирования своих исследований и капелл.Клан имеет свою долю от финансовой махины, но она не идет ни в какое сравнение с долей настоящих мастеров экономических манипуляций – Вентру.Тремер основали капеллу Пяти Районов клана Тремер, ныне состоящую на самом деле из 5 капелл, в действительности, мест сосредоточения большого количества оккультных знаний клана. Известно, что в городе две капеллы находились на Манхеттене, одна из которых располагается в колледже Барнарда - неприступной для Саббата твердыне. Вторая капеллабыла уничтожена после нападения на принца Михаэлу, в конце 90-ых годов. Теперь другие 4 капеллы кочуют по городу, это делается в целях безопасности. Одновременно для того чтобы повысить обороноспособность самого домена на Манхеттене, капелла переезжает с места на место примерно каждые 7 лет.

Колдуны из клана Тремер выполняют не только сдерживающую функцию для полчищ Саббата во время очередных налётов или диверсантов террористов из Чёрной Руки, но и некоторые полицейские функции в самой Камарилье. Нет, Тремер не убивают слабокровных вампиров как чистильщики города, и не охотятся за нарушителями подвергнутыми кровавой охоте. Они во время напряжённой ситуации на границах выполняют роль своего рода вампирского спецназа,так как благодаря своей магии могут справиться практически с кем угодно. Тремер смогли добиться столь выдающихся успехов в оккультных областях, накапливая знания и приобретая магический опыт.Они не были стеснены в финансовых ресурсах, спонсируя археологические раскопки и свои исследования по всему миру. За всю историю пребывания клана в домене правило пять регентов, и все они кончили плохо. Последней из которых пропала примоген Эйслинг Старбридж, перебравшаяся в домен в начале 90-ых годов.

Носферату сочли Нью-Йорк вполне гостеприимным местом, где они могли спокойно красться по нищим районам города в тени. Клан Носферату всегда был глазами и ушами правящих кланов. Собратья пролезли в каждый угол, наблюдали за каждой улицей, установив потрясающую по своей сложности и надежности информационную сеть. Разведчики Носферату информировали других об активности Саббата, о прибытии и отбытии новых саббатитов, о действиях анархов и независимых. Кормясь с бедноты и рабочих, клан установил свои домены в припортовой зоне и взял под контроль железные дороги, подземку и некоторые другие сектора транспортной сферы. С 50-ых годов отступники сосуществовали с соклановцами в подземельях Манхеттена в напряженном знании друг о друге,хотя прямых столкновений и не было. Долгое время лидерами клана были Калебос, ставший позднее,в 80-ых годах, примогеном, и Герард Рафин, более известный как «Вонючий Дядя», изобретатель Shreck.net. Это специальная закрытая подсеть с доступом через интернет, созданная и используемая кланом Носферату настоящая информационная биржа.

Кланы Вентру, Носферату и Тремер стали восприниматься как Три Опоры, сдерживающие Саббат и поддерживающие власть Камарильи в домене, незаслуженно обделив вниманием другие кланы. Приезжие и влиятельные Тореадор граф Раймон и Шарлотта установили и вдохновляли Гарлемский Ренессанс, открывали кинотеатры и концертные залы на Бродвее, основывая академии и открывая музеи по всему городу. По договору с Михаэлой, примоген Иветт развивала сектора образования и здравоохранения, получая большие прибыли от сферы индустрии развлечений. Огромное количество ресторанов, ночных клубов, частных школ и медицинских учреждений позволили этому клану соперничать с Вентру, в 90-ых годах ставшему на второе местопо благополучию.

Бруха не отставали, обосновавшись на окраинах, контролируя чёрную промышленность и преступность, подрывая авторитет трёх благородных кланов. В конце 50-ых годов клан разделился на прокамарильскую часть, во главе с примогеном Симоном по кличке «Сорвиголова», и на проанархскую часть во главе с бароном Каллаханом, базирующуюся на острове Стейт Айленд. В то время как камарильцы развивали промышленный сектор, лоббируя новые законы и поддерживая профсоюзные движения, пользуясь поддержкой стада, анархи бездельничали на границах штата, упиваясь своей свободой и перестреливаясь с Саббатом. Именно Симон, а не мафии как таковыееще с начала 70-ых годов всегда контролировал преступность. Молодые банды платили «Большому Боссу» за протекцию. После внезапного исчезновения Симона в начале 90-ых годов новым «Большим Боссом» стал Каллахан, окончательно исказивший изначальную идею Бруха. Клан с тех пор остается обезглавленным и не сплоченным.

Последние 50 лет в домене шла борьба за экономическую гегемонию трех кланов. Тореадор, Бруха и Вентру, преодолевая недоверие и враждебность, пытались уничтожить или хотя бы сократить экономическое влияние и мощь друг друга. Довольно странно, учитывая, что интересы кланов не пересекаются, сталкиваясь по незначительным вопросам. Скорее дело были в личном противостоянии старейшин, постоянной борьбе за первенство. Тореадор никогда не объединялись, Бруха работали то на одних, то на других, а Вентру вели себя так, как будто им принадлежит мир, стравливая оба клана. В конце 70-ых годов экономический кризис поразил в самое сердце клан Тореадор. Бруха и Вентру объединились, разорив до половины заведений Тореадор. От окончательного краха спасла размолвка Михаэлы и Симона. После чего Бруха вышли из «большой игры», оставив первенство борьбы - Тореадор и Вентру.

Кланы Малкавиан и Гангрел всегда вели изоляционистскую политику на территории домена. Примоген Картер Вандервейден взял под контроль исправительную и судебную системы, получил себе в домен остров-тюрьму, занимаясь своими делами. Помимо активной международной деятельности в секте, примоген и клан боролись с Последователями Сета в Бронксе, пытаясь окончательно не распасться в порыве безумия. Гангрел долгое время возглавляла шериф Изабелла, которая перебралась в домен вместе с Михаэлой. Большое количество её потомков, как и потомков её потомков, обитало на окраинах города, получая угодья и защищая домен от люпинов, Саббата и всего того, что им прикажет Изабелла. В конце 90-ых годов с гибелью Изабеллы погибла или уехала большая часть клана.

Гибель принца Михаэлы

Гибель принца Вентру Михаэлы стала настоящей трагедией для собратьев Камарильи Нью-Йорка и всех её потомков. Предательство?! Это стало настоящим безумием и кульминацией вражды между двумя сектами, апогеем противостояния двух великих личностей, принца Михаэлы и архиепископа Франциско Доминго де Полоньи. В конце 1997 года мирные переговоры с Саббатом, устроенные при посредничестве Джованни, обернулись катастрофой. Многие считали, что Михаэла устала от войны и предложила перемирие Полоньи, так их персональная война и противостояние сект угрожала Маскараду.

Встреча должна была пройти на территории Камарильи, в самом центре домена принца. Ожидалось, что лица власти будут одни, и что там будет присутствовать весь клан Джованни региона. Так как архиепископ старше и сильнее принца, они должны были удержать одну из сторон, если что-то пойдёт не так. Что пошло не так?! Архиепископ Полонья ворвался в большой приёмный зал Мэдисон Сквер, Элизиум Михаэлы с целой толпой своих темпларов - персональных телохранителей и самых опытный убийц Саббата.

По камерам наблюдения Носферату можно было видеть, как Джованни стояли ошарашенные, так как не верили своим глазам. Через несколько секунд использования высочайших уровней дисциплин всё было кончено. Михаэла сохранила своё достоинство до конца, она даже попыталась бежать. Удерживаемую темпларами Михаэлу Полонья убил и не попытался диаблеризовать, настолько велико было его отвращение к принцу. Он оторвал ей голову голыми руками. До Камарильи наконец дошло, что такое дипломатия Саббата и что с ним не может быть никаких переговоров. Вентру города были в ярости, потомки Михаэлы устроили настоящий террор всем причастным членам Саббата, которых только могли отыскать.

В дело шло всё: автоматы, гранаты, мечи и вампирские способности Вентру. Для смертных всё это вылилось в первую «Войну Банд», и последующую за ней полицейскую операцию «Против Банд», направленную на борьбу с организованной преступностью. Обезумевший от потери мастера, полицейский спецназ гулей Михаэлы врывался в дома и расстреливал всех, кого мог заподозрить в предательстве. Многие из потомков Михаэлы и клана Вентру погибли в отчаянной самоубийственной попытке отомстить за своего любимого принца, не накладывающего Узы Крови - дарящего, а не отнимающего свободу Вентру. Михаэла была действительным и истинным примером того, кем должен быть и как должен себя вести принц Камарильи.

Избрание принцем Калебоса

После гибели от рук Саббата столь любимого Вентру принца Михаэлы, Примогенат города собрался на экстренное совещание. На нём должен был изучаться и расследоваться инцидент, и только затем должны были начаться разговоры о том собрате, кто заменит Михаэлу на её посту. Примогенат поверхностно разобрался в деле и сразу предложил избрать нового принца. Хеллен Панхард, прямая и старшая из потомков Михаэлы, бывшая при ней сенешалем, была оскорблена и возмущена происходящим. Она потребовала решительных действий от Примогената, но они даже толком не выслушали её предложений.

Хеллен была вынуждена обратиться в высшие инстанции, и написала юстициарию клана Вентру Люсинде. Хеллен немедленно была утверждена в качестве примогена клана, ей разрешили действовать по обстоятельствам. Эти самые «обстоятельства» вылились в двухмесячный террор Вентру против всех, до кого они могли только дотянуться. В этой непродуманной горячечной кампании погибло небольшое и примерно равное количество членов обеих сект, также пострадали анархи, на которых обращался гнев Хеллен, когда она не могла найти вампиров Саббата.

После того, как разгорячённые и обезумевшие от мести Вентру вернулись в своё надменное и холоднокровное состояние правящего клана Камарильи, они вспомнили о том, что домен приходит в упадок. Кланы никак не могут договориться о том, кто же станет следующим правителем Нью-Йорка.Не то чтобы Вентру особо хотели помочь другим кланам в данном вопросе. Благородные кланы любезно предложили своих примоген как достойнейших из них занять пост принца, старейшина от клана Бруха явно не была заинтересована в этом посте. Клан Малкавиан даже не обсуждался, так как примоген был занят своими разъездами по стране. Почему же Носферату?! Изначально Калебос даже не хотел становиться примогеном своего клана, фактически его пришлось уговаривать, чтобы он занял этот пост. И когда Хеллен предложила избрать Калебоса на пост принца, примоген посчитал это предложение шуткой. Гордость кланов, которые никак не могли договориться, мешала им трезво мыслить и оценивать обстановку. Саббат был на марше, и это было делом времени, когда они нанесут следующий удар.

Примоген Хеллен расставила акценты и смогла убедить Примогенат в том, что нужна не просто кампания отмщения, которая явно привела не к тем результатам, которых ожидали. Собратьям Нью-Йорка нужно захватить весь город, покончить с Саббатом в его же домене, раз и навсегда. Чтобы этого добиться, нужна отличная организация ихороший план. Но главное: нужно собрать просто гигантское количество информации, а кто лучше справиться с этим, чем клан Носферату. Закрутить гайки было не просто.

Подготовить в тайне массовую операцию по уничтожению всего Саббата – это конечно подстёгивало эго Калебоса, но только первые дни, пока он не осознал всю ту авантюру, в которую ввязался. Единогласно Калебос был выбран новым временным принцем города, по слухам всего за 8 минут. У каждого примогена были свои интересы, некоторые выиграли от этого назначения, другие просто ничего не теряли. На время все были удовлетворены и «Принц Крыс», как его некоторые называли, начал работать.

Он и его Носферату распространили свою шпионскую сеть по всему городу и подготовили с помощь Вентру предстоящий штурм. Калебос явно не хотел быть принцем, но когда вам персонально звонит архонт клана Вентру и лично просит помочь с этим делом, трудно отказаться. Михаэла была убита в конце 1997 года, Носферату Калебос стал принцем уже в начале 1998 года и пробыл на своём посту полтора года до конца весны 1999 года, успешно проведя штурм и лично принимавший участие в Битве за Нью-Йорк. Ещё даже не находясь на посту принца, он решал много вопросов связанных, прежде всего с безопасностью Манхеттена, теперь же он координировал и управлял всеми Пятью Районами - Стейт Айлендом, Бронксом, Бруклином и Квинсом.

Он запрещал создавать себе потомков, отказывался называть гарпий и хранителя элизиума, или вести какую-либо внутреннюю борьбу между кланами и собратьями. Джихад на время утих, в то время как Крестовый Поход должен был разгореться. После полной победы на Саббатом, некоторыми договорённостями с анархами и независимыми кланами, Калебос посчитал свою задачу выполненной и покинул свой пост, уведя свой клан с поверхности города и обосновавшись в новых захваченных у отступников подземельях. Свою причину он объяснил просто - он был временным принцем, исполнившим свою задачу. А причина ухода клана Носферату из политики города до сих пор остаётся известной лишь самим Носферату, которые неохотно поясняют, что «под землей» и так проблем у них достаточно.

Договор Анархов и Камарильи

Этот договор был заключен при посредничестве архонта Вентру Яна Питерсона между принцем Калебосом и бароном Каллаханом. В результате был заключен альянс, приведший к победе над Саббатом в Битве за Нью-Йорк,а также сменил хрупкое перемирие на еще более непрочный мир. Соглашение определяет важнейшие проблемы города и решает большинство претензий обоих сторон друг к другу. Анархи владели убежищами по всем территориям района Стейт Айленд на протяжении 50-ти лет, данный договор признал район Стейт Айленд доменом Камарильи и его хозяином - барона Каллахана. Все анархии, прибывающие в город, отныне должны были быть представлены принцу, каждый анарх вне Стейт Айленда мог быть проверен и допрошен.

Шериф и чистильщик больше не имели права убивать незнакомых собратьев, анархи же должны были подчиняться их требованиям. По договору принц был обязан выплачивать за каждого представленного анарха барону 100000 долларов, если его убивает собрат Камарильи, нарушая тем самым 6 традицию. Также Камарилья больше не имела права вмешиваться в территориальные споры Последователей Сета и анархов на Кони Айленд. Теперь все собратья, вовлечённые в движение, должны были соблюдать 6 традиций Камарильи, как и все камарильцы. И в самом главном пункте договора говорилось об обязанности Движения Анархов по отношении к принцу Нью-Йорка. Анархи должны были защищать весь город, наряду со своим доменом, от возможных посягательств со стороны её врагов.

Благодаря этому договору, анархи поддержали Камарилью в Битве за Нью-Йорк выставив около 30 собратьев. Они были задействованы в основной наземной операции против архиепископа Саббата в Бронксе. Движение понесло значительные потери, большинство анархов, принимавших участие в Битве за Нью-Йорк, погибло. Это создало множество недовольных данным договором. Как показала практика, анархи мало знакомы с данным документом, осведомлены поверхностно и могут «не понять» претензий шерифа. Задачи защитников Камарильи «цивилизованно» объяснять анархам их права и обязанности, не выходя за рамки данного договора, ради поддержания стабильности, но не пренебрегая традициями и протоколами Камарильи.

1) Камарилья признаёт право анархов Нью-Йорка на территории района Стейт Айленд, обязуется уважать границы владельца домена во владениях принца Нью-Йорка – Вентру Каллахана, потомка Томаса Альбина, потомка Рихарда Гёнъе, потомка Владислава Купчих.
2) Шериф и чистильщик города, имеют право задержать любого незнакомого анарха на территории оставшихся четырёх районов до выяснения его личности, но не имеют право проявлять какую-либо агрессию по отношению к задержанному собрату.
3) Принц обязуется выплатить единовременную компенсацию барону в размере 100.000 долларов, за любого представленного и соблюдающего традиции анарха, погибшего по вине Камарильи или её адептов, при поддержании данного договора.
4) Южные территории Кони Айленд – портовых территорий, входящих в состав района Бруклин, не признаются за анархами.
5) Анархи обязаны соблюдать 6 традиций Камарильи в пределах всего города, любое нарушение карается смертью.
6) Анархи обязаны отвечать на призыв принца города, в случае агрессии с любой стороны, угрожающей устоям и границам домена Камарильи – Нью-Йорка.

Заключен между Движением Анархов Нью-Йорка и Камарильей, 2 марта 1999 года.